Бизнес и Финансы

Первый полет человека в космос – это не просто достижение человечества. Это – достижение СССР, страны, в которой был построен социализм, остатки которого сегодня планомерно добивают.

Отметим, что даже на марке с портретом Юрия Гагарина, которая показана сегодня на первой странице Яндекса, обрезан верхний край – с надписью «СССР». Это слово сегодня для либерастической российской элиты – как красная тряпка для быка. Ровно потому, что они боятся, что времена социализма вернутся.

Я, конечно, не могу обещать, что вернутся. Но некоторые рассуждения, которые показывают, что панический страх перед СССР существует не просто так, дать могу. Для этого нужно напомнить уже неоднократно упоминаемый тезис о том, что вся история современной экономики – это процесс углубления разделения труда, который позволяет увеличивать производительность и накапливать ресурсы для дальнейших рывков. Проблема только одна: для того, чтобы этот процесс шел более или менее бесперебойно, нужно постоянное увеличение общего объема спроса.

Достичь этого результата можно разными способами. Можно демографическим, увеличивая количество населения на территории, подконтрольной твоим рынкам, либо за счет территориальной экспансии, либо повышенной рождаемостью. Можно внеэкономическим, т. е. повышать уровень жизни населения за счет «стороннего» источника, например, путем ограбления колоний или захвата чужих рынков (как это делали США в 1990-е гг.).

А можно экономическим, т. е. постоянно увеличивая доходы населения, например, выдавая им кредиты. За последние 30 лет США использовали оба последних метода. Начали они в 1980-е гг., стимулируя спрос кредитами. Именно этот метод позволил им на время отсрочить кризис 1970-х гг. и разрушить СССР, который находился в аналогичном кризисе (падения эффективности капитала в связи с невозможностью углубить разделение труда), а затем, в 1990-е, совершить мощный рывок за счет захвата рынков, ранее контролирующихся конкурентом. Но вот здесь и была совершена серьезная ошибка.

Грубо говоря, если бы тот ресурс, который США захватили на развалинах гибнущего СССР, был направлен на полеты на Марс или на принципиальное изменение уровня жизни человечества, может быть, все бы пошло иначе. Но вместо этого США продолжили строительство финансового капитализма, сделав упор на все более и более высокотехничное производство товаров народного потребления. И даже информационные технологии используются больше для продажи развлечений, чем для создания чего-либо «разумного, доброго, вечного».

И вот теперь мы оказались в ситуации, которая напоминает Россию 1990-х гг. Мы получили от предыдущих лет (Россия – от СССР) уровень технологического развития, намного опережающий возможности по его поддержанию при имеющемся спросе. Россия – из-за потери рынков и падения уровня жизни населения. Мир (и США) – из-за невозможности более поддерживать совокупный спрос. Да, он пока еще не очень падает, но это происходит только за счет сверхнапряжения финансовой системы, которой надолго не хватит.

Я знаком со многими людьми, которые разбираются в ситуации в российской науке и технике, и все они рассказывали, как страшно умирала наша высокотехнологичная промышленность. Отметим, что кое-что, может быть, можно было сохранить, но современная российская элита ненавидит не только СССР, но и Россию, если только у последней появляются какие-то достижения. И поэтому все, что было на поверхности, истреблялось особенно рьяно. Проблема состоит в том, что такая же ситуация не сегодня-завтра начнется во всем мире, в частности, в США. Среди тамошней элиты, конечно, нет америкофобов, но зато там – засилье финансистов, которые будут спасать свои любимые банки, в т. ч. за счет той самой высокотехнологичной промышленности, которой так сегодня гордятся США.

И не надо мне объяснять, что они – патриоты. Они могут быть дважды и трижды патриотами, но экономические законы никто не отменял. Эта промышленность все равно умрет, поскольку для своего существования требует ресурсов, которых в мировой экономике уже нет. Да, какое-то время она могла бы побарахтаться в СССР (России) с его (ее) населением, но прагматичные американцы в этом смысле куда жестче подходят ко всему. И это означает, что технологическую трагедию России 1990-х мы еще увидим, причем в самое ближайшее время.

Это – не злорадство и не издевательство, а просто констатация научного факта: модель стимулирования спроса, созданная в США в 1980-е гг. и сохраненная в 1990-е, сегодня больше существовать не может, т. к. спрос слишком сильно превышает возможности домохозяйств по доходам. К этому нужно готовиться и рассматривать варианты выхода из ситуации, если уж нельзя это сделать глобально, то хотя бы локально. Грубо говоря, если для поддержания атомной промышленности России нужно строить (условно) 50 реакторов, то необходимо искать, где, как и когда мы это будем делать. Если для сохранения космической отрасли нужно какое-то количество запусков – понимать, как и где мы их можем обеспечить. Но не сидеть сиднем и ждать, когда все образуется само собой.

Возвращаясь к сегодняшнему юбилею, можно сказать следующее: такие достижения, как полет Гагарина в космос, могут быть достигнуты только на растущей экономике. Мы же сегодня оказались в ситуации падающей экономики (точнее, Россия уже лет 20 сидит в этой парадигме, а мир в нее только входит), и это значит, что такие победы остались у человечества в прошлом. Но наша с вами задача состоит в том, чтобы придумать такие модели экономического развития, которые бы обеспечили возврат к росту и возвращение времени больших побед.

С праздником!